Девочка умерла от кровотечения
Судмедэксперты установили, что умершая в центре Москвы 16-летняя девочка скончалась от потери крови из-за ошибки медиков во время аборта.
— Вскрытие тела 16-летней Кати Ефремовой показало, — рассказал Life News источник в правоохранительных органах, — что незадолго до гибели она перенесла операцию по преждевременному прерыванию беременности. После нее началось кровотечение.
Как стало известно Life News, судебно-медицинские эксперты выяснили, что у Екатерины Ефремовой была беременность на маленьком сроке, меньше месяца. По их мнению, смерть наступила из-за острой сердечно-сосудистой недостаточности на фоне кровопотери.
— По чьей именно ошибке произошло кровотечение, пока неясно. Для этого нужно провести ряд экспертиз, — продолжает наш источник. — Однако совершенно точно понятно, что кровопотеря произошла по двум причинам: первое — это травмирование капиллярной артерии стенки матки во время выскабливания, и второе — это недостаточная свертываемость крови.
Для аборта был выбран способ раздельного диагностического выскабливания. Во время этой процедуры были задеты и повреждены кровеносные сосуды, которые начали кровоточить.
— Мало того что гинекологи несли ее в соседнюю больницу, вместо того чтобы провести реанимационные мероприятия немедленно, у девочки не было шансов выжить еще и по другому поводу: свертываемость крови была слишком низка, чтобы остановить кровотечение. Девочке вообще нельзя было делать операцию, — продолжает наш собеседник.
Эксперты так же установили, что у Ефремовой не выявлено никаких сопутствующих заболеваний, она была совершенно здоровой.
Родители Кати похоронили ее в деревне Шиньша Моркинского района Республики Марий Эл.
— Все документы у меня на руках, — рассказала мама Кати Римма Ефремова, – и свидетельство о смерти, и заключение врачей. Это уже дело следователей разбираться во всех тонкостях, я своего ребенка похоронила, больше уже ничего не могу изменить.
В школе родители и сестры Кати сказали, что она умерла от врожденного порока сердца.
— Если бы были проблемы с сердцем, то у нее было бы освобождение от физкультуры, — рассказал Life News завуч школы. – А Катя занималась наравне со всеми и никогда не жаловалась учителям на здоровье. Перед своей поездкой в Москву она сказала классному руководителю, что поранилась о топор и на занятия не придет. Через два дня она снова связалась с учительницей и сказала, что лежит в больнице в Йошкар-Оле с нагноением ноги. Позже родители сообщили руководству школы, что девочка находится в Москве на срочной операции на сердце. Катенька неплохо училась. Единственная сложность была в отношениях с родителями, девочка довольно часто была в Йошкар-Оле, старалась уезжать на выходные.
Несчастная девушка скончалась в одной из больниц в центре Москвы. За неимением реанимационных препаратов врачи клиники принесли ее на руках в соседнюю больницу. Однако к этому моменту она была уже мертва.
Между тем врачи больницы, в которой произошло ЧП, высказали свою версию о гибели пациентки. По словам медиков, девушка даже не была беременна.
— Беременности у девушки не было, — рассказал милиционерам врач Джамал Азимиров. — Она пришла к нам с жалобами на боли внизу живота и сильное кровотечение. Она сидела у нас долгое время. Потом, когда она стала жаловаться на боли, у нее хлынула кровь. Возможно, она пила какие-то таблетки. Она могла что-то делать. Многие самостоятельно что-то делают: и йод пьют, и парятся, а потом при обследованиях все это выясняется. Мы расспрашивали, но ни она, ни подруга, которая пришла с ней, не рассказали. У нас нет инструментария, нет операционной. Она даже не стала нашей пациенткой. Обычно оформляется больной, платятся деньги и пациент идет на прием. Она до этого не дошла. Все очень быстро произошло.
В то же время реаниматолог из другой клиники даже не высказывал сомнений, что девушка поступила к ним после аборта.
— Какой срок у нее был, я не знаю, — рассказал врач оперативникам. — Когда к нам принесли ее, девушка была уже мертва.
Напомним, ЧП, закончившееся гибелью 16-летней девушки, произошло в центре Москвы 17 февраля. Екатерина Е., по предварительным данным, пришла в медицинский центр на 3-й Тверской-Ямской улице, чтобы сделать аборт. После окончания процедуры девушке резко стало плохо, она потеряла сознание.
Врачи клиники завернули пациентку в простыню и перенесли в соседнее здание, где располагается элитная больница ОАО «Медицина». Буквально с порога спасать Екатерину принялись реаниматологи. Однако все их усилия были тщетными, девушка скончалась.
Источник
Пока одна акушерка ездила к мужу, а вторая сбивала давление капельницей, 24-летняя жительница Курсавки истекала кровью [видео]
Диана обожала крестного сына и с нетерпением ждала, когда сама станет мамойФото: Личная страница героя публикации в соцсети
Изменить размер текста:
Одни роды на 40 тысяч заканчиваются эмболией околоплодными водами, то есть их попаданием в кровоток. Это тяжелейшее осложнение — один из главных факторов материнской смертности. «Так бывает» — чаще всего слышат близкие скончавшейся из-за ЭОВ женщины. Увы, но так действительно бывает — причины этого явления до сих пор до конца не понятны. Возможно, такое объяснение и приняла бы семья 24-летней Дианы К. из ставропольского села Курсавка, по роковому стечению обстоятельств ставшей той самой одной на 40 тысяч. Если бы не ряд обстоятельств, часть которых просто шокируют.
НАДЕЯЛИСЬ НА ЧУДО
В Андроповскую районную больницу Диана поступила за пару дней до родов. Оставаться она не захотела — лежать слишком твердо, на улице жара, а помыться невозможно из-за отсутствия горячей воды. Написала отказ и уехала домой. Начмед уведомил об этом заведующую акушерским отделением Евгению Уманскую. Она тут же позвонила дежурному врачу: «Вызывайте ее обратно, у нее доношенная беременность, рисковать не надо!».
Обо всем, что происходило дальше, 72-летней Евгении Федоровне придется рассказать еще много раз — министру здравоохранения региона, сотрудникам прокуратуры, следователям. Пока же она ответила на вопросы юриста семьи погибшей. Только эксперты после ряда проверок смогут ответить, стали ли причиной трагедии врачебные ошибки. Но то, что они были, признает сама заведующая. Полная запись беседы имеется в распоряжении «КП на Северном Кавказе».
Последняя фотография Дианы на ее странице в соцсетях
— Роженица поступила, сделали УЗИ… — начинает врач.
— То есть кесарево назначили из-за того, что крупный плод? Но как вы увидели крупный плод, если на 36-й неделе девочка весила 2800 гр, а родилась она три кг? — перебивает адвокат.
— Я не видела сама, мне сказал узист.
— То есть еще и узист будет отвечать! — заведующая делает вид, что не слышит эту реплику и продолжает:
— Было уже полное раскрытие, но в последний момент головка ребенка неудачно встала. Когда переднетеменное вставление — выдавливать ребенка нельзя, он не родится сам при таком положении. Поэтому и приняли решение о кесаревом сечении. Роженица дала согласие, ей провели спинальную анестезию, с ней 90% операций делается. Я приняла ребенка в 16-20, показываю маме: «Поздравляю, у тебя девочка, 7-8 баллов, сразу заплакала». А Диана вдруг говорит: «Мне трудно дышать». Поворачиваюсь к монитору — давление по нулям. Я сразу поставила диагноз эмболия околоплодными водами, девушку перевели на общий наркоз. Давление появилось только на 25 минуте. Кровотечения не было. Роженица потеряла грамм 700, но это нормально, во время кесарева сечения рассчитывается кровопотеря исходя из массы тела. 500-600 гр, нормально, у нее было 720 на момент операции. Но я попросила вызвать санавиацию. Потому что часто ЭОВ сопровождается ДВС-синдром — при нем кровь просто перестает свертываться.
В отделение вызвали сосудистых хирургов. Они сказали, что смысла перевязывать сосуды нет, потому что не было кровотечения.
— А мне было понятно, что будет! И что случай тяжелый. Я позвала ее родителей, потому что не была уверена, что выкатим пациентку из операционной. Вызывая санавиацию, я уже все понимала, но надеялась на чудо. До их приезда из матки выделился литр крови. Они сказали — правильно, что вызвали нас. Перевязали сосуды, матка сократилась, кровотечение прекратилось, — объясняет Уманская.
КУДА УШЛИ ВРАЧИ?
Медик продолжает настаивать: эмболия — слишком не предсказуемая вещь. Врачи сделали все, что от них зависело, но Диана впала в кому и 25 минут ее мозг находился без кислорода. Организм девушки просто не выдержал.
Муж Дианы внимательно слушал врача, но сам так ничего ей и не сказал. Фото: стоп-кадр видео
Но тут в разговор резко вступает сестра Дианы.
— Где были все врачи, когда медсестры бегали по отделению и кричали, что кровь хлещет?!
— А чего бегать? Они знали, где я, сами ставили капельницу, когда давление у меня подскочило до 200/100. Меня не было минут 20. Как только позвали, я вытащила иголку из руки и пошла, — невозмутимо отвечает Евгения Федоровна.
— Да? — родственница Дианы уже начинает закипать. А сотрудники могут покидать больницу в рабочую смену, не отпрашиваясь? Еще и во время тяжелой операции?
Взгляд заведующей говорит сам за себя. Она понимает, о ком идет речь.
— Да, представители санавиации крайне удивились, когда она вышла из операционной…
— Вышла?! Да она выбежала!
Уманская показывает, что ей нужно завершать разговор — сначала ехать на беседу в министерство, а потом, несмотря на все проверки, возвращаться в больницу — «Пока некому делать операции. Минздрав просит меня работать». Продолжит работать в этой же больнице и старенький аппарат для подачи кислорода, который пытались прочистить прямо во время реанимации Дианы…
24-летняя ставропольчанка умерла после кесарева сечения.Врач объясняет, что происходило в операционной: www.stav.kp.ru/daily/27020.5/4082621/
ИСТОЧНИК KP.RU
Источник
Îá îïåðàöèè Êðèñòèíû.
Íà 12 èþëÿ 2018 ãîäà ìîåé áëèçêîé, äîðîãîé ïîäðóãå Êðèñòèíå Ïîïîâîé áûëà íàçíà÷åíà îïåðàöèÿ ïëàíîâîå óäàëåíèå ìèíäàëèí â Òðåòüåé ãîðîäñêîé êëèíè÷åñêîé áîëüíèöå ã. Òàìáîâà. Íàõîäÿñü â äðóãîì ãîðîäå, ÿ ïîääåðæèâàëà ñ íåé ñâÿçü ÷åðåç ìåññåíäæåðû.
Íàêàíóíå îïåðàöèè Êðèñ ïðîñíóëàñü î÷åíü ðàíî, â ÷åòûðå óòðà — âîëíîâàëàñü, ïåðåæèâàëà, õîòü è ïûòàëàñü ýòî ñêðûâàòü, è ÿ ñòàðàëàñü óñïîêîèòü íàñ îáåèõ, ãîâîðÿ, ÷òî òîíçèëëýêòîìèÿ îäíà èç ñàìûõ ïðîñòûõ îïåðàöèé, òàêàÿ æå ðàñïðîñòðàí¸ííàÿ è ýëåìåíòàðíàÿ, êàê, íàïðèìåð, óäàëåíèå àïïåíäèêñà.
Íà ñàìîì äåëå, ìíå áûëî ñòðàøíî. Ìîãó ñåáå ïðåäñòàâèòü, íàñêîëüêî ñòðàøíî áûëî Êðèñòèíå, íî, îáëàäàÿ î÷åíü ñèëüíîé âîëåé è íå æåëàÿ ïîêàçûâàòü õîòÿ áû ìàëåéøóþ ñëàáèíó, îíà âñ¸ æå ñòðîèëà îïòèìèñòè÷íûå ïëàíû: «Ñêîðåå áû îïåðàöèÿ íà÷àëàñü è çàêîí÷èëàñü. À ïîòîì ÿ ïðîñòî ïîñòðàäàþ îò óêîëîâ íåäåëüêó, è ïîéäó äîìîé»; «Íàäåþñü, ìîé îðãàíèçì âêëþ÷èò ñâîè ðåçåðâû, è ÿ áóäó âûçäîðàâëèâàòü áûñòðåå îáû÷íîãî».
 09:09 ÿ ïîëó÷èëà îò íå¸ ñîîáùåíèå: «Ñêîðî óæå ïîçîâóò, íàâåðíîå», è íà ìîè äàëüíåéøèå ñîîáùåíèÿ îíà íå îòâå÷àëà îòïðàâèëàñü â îïåðàöèîííóþ.
Ïîçäíåå îò îäíîé èç ñîñåäîê Êðèñòèíû ÿ óçíàëà, ÷òî èç ïàëàòû îíà ïîøëà ãåðîåì, íè÷óòü íå áîÿñü è íå âîëíóÿñü, óâåðåííàÿ, ÷òî òàêàÿ ïðîñòàÿ îïåðàöèÿ ïðîéä¸ò õîðîøî, è íè÷åãî ñòðàøíîãî ñëó÷èòüñÿ ïðîñòî íå ìîæåò.
Êîãäà ïîäðóãà ïðèøëà â ñåáÿ, îíà è ñàìà ïîäòâåðæäàëà: «ß ñîâñåì íå âîëíîâàëàñü, êàê áóäòî óæå áûâàëà â òàêèõ ñèòóàöèÿõ. Ëåãëà íà ñòîë, ìíå ïîñòàâèëè êàïåëüíèöó, ïðèâÿçàëè íîãè, çàêðåïèëè òîíîìåòð è ïðèùåïêó íà ïàëåö. ß æäàëà, êîãäà îïåðàöèÿ íà÷íåòñÿ, è ïåëà, ðàçãîâàðèâàëà ñ àíåñòåçèîëîãîì, ñìîòðåëà, êàê êàêîìó-òî ìóæ÷èíå äåëàëè îïåðàöèþ íà íîñ. Òû çíàåøü, êàê äåëàòü ïîâÿçêó-«ïÿòî÷êó»? ß òåïåðü óìåþ. […] À ïîòîì â êàïåëüíèöó âêîëîëè íàðêîç, ÿ ïî÷óâñòâîâàëà, êàê îí ïðîø¸ëñÿ ïî ìîåìó òåëó, è îòêëþ÷èëàñü». Êðèñòèíà, ýòîò óäèâèòåëüíûé ÷åëîâå÷åê, äàæå ëåæà íà îïåðàöèîííîì ñòîëå íàøëà âîçìîæíîñòü íàó÷èòüñÿ ÷åìó-òî íîâîìó, òàê îíà ñòðåìèëàñü ðàçâèâàòüñÿ è íå òåðÿòü äàðîì íè ìèíóòû.
 11:39, ÿâíî åù¸ òîëêîì íå îòîéäÿ îò íàðêîçà, Êðèñ íàïèñàëà ñõîäÿùåé ñ óìà îò âîëíåíèÿ îïåðàöèÿ äîëæíà áûëà äàâíûì-äàâíî çàêîí÷èòüñÿ ìíå êîðîòêîå: «ß î÷íóëàñü». Íà áîëüøåå, î÷åâèäíî, íå áûëî ñèë.
Ñ îáëåã÷åíèåì ÿ ñðàçó æå îòâåòèëà, ÷òî ðàäà å¸ âèäåòü, è ïîïðîñèëà îòäûõàòü, îòëîæèòü òåëåôîí ïîêà ÷òî — çíàÿ î å¸ íèçêîì äàâëåíèè, âñ¸ æå áåñïîêîèëàñü, ÷òî ïîäðóãà áóäåò äîëãî è òðóäíî îòõîäèòü îò íàðêîçà.
Îäíàêî äåâóøêà áûñòðî ïðèõîäèëà â ñåáÿ, óæå ÷åðåç ïàðó ÷àñîâ ìîãëà ïèñàòü äîâîëüíî áåãëî è ðàñïðîñòðàíåííî, ïîòîìó ñðàçó ðàññêàçàëà, ÷òî ÷óâñòâóåò ñåáÿ âïîëíå íîðìàëüíî, ãîðëî ó íåå áîëèò íå òàê ñèëüíî, êàê îæèäàëîñü (íàâåðíîå, òîãäà åùå äåéñòâîâàëè îñòàòêè íàðêîçà), ÷òî îíà íàäååòñÿ òåïåðü êàê ìîæíî ñêîðåå ïîéòè íà ïîïðàâêó. Îíà ñ÷èòàëà, ÷òî ñàìîå ñòðàøíîå óæå ïîçàäè, è ðàäîâàëàñü, íåñìîòðÿ íà óïàäîê ñèë, ìå÷òàëà ïîñêîðåå âåðíóòüñÿ ê íîðìàëüíîé æèçíè, âûéòè íà ðàáîòó, ïåðååõàòü â ñòîëèöó.
Èç-çà ïðîøåäøåé îïåðàöèè Êðèñòèíå íåëüçÿ áûëî ñãëàòûâàòü íàáåãàâøóþ ñëþíó è êðîâü, è ïîòîìó îíà òî è äåëî ñïë¸âûâàëà íà ïåë¸íêó èëè â ñàëôåòêè, ôîòîãðàôèÿìè êîòîðûõ äåëèëàñü ñî ìíîé. Ýòè ôîòî ÿ ïðèêðåïëÿþ ê ñòàòüå ññûëêàìè, ïîñêîëüêó íå âñÿêàÿ ïñèõèêà âîñïðèìåò òàêîå çðåëèùå íîðìàëüíî: çàëèòàÿ êðîâüþ ïåëåíêà; çàñîõøåå êðîâàâîå ïÿòíî íà ïðîñòûíå; öåëàÿ ãîðà áóðûõ îò êðîâè ñàëôåòîê ñ ïðèìå÷àíèåì î òîì, ÷òî ýòî òîëüêî ïîëîâèíà, ïîñêîëüêó ñòîëüêî æå ñàëôåòîê óæå óíåñëè.
Êðîâè áûëî ïóãàþùå ìíîãî. Íàñòîëüêî, ÷òî â ïåðâûå æå ìèíóòû ïîñëå îïåðàöèè âïèòûâàþùàÿ ñïîñîáíîñòü ïåë¸íêè ïîäâåëà, è íà ïðîñòûíè íà êðîâàòè äåâóøêè ðàñïëûëîñü îãðîìíîå ðæàâîå ïÿòíî. ×åðåç ÷åòûðå ÷àñà ïîñëå îïåðàöèè ó Êðèñ ñíîâà îòêðûëîñü ïðèîñòàíîâèâøååñÿ áûëî êðîâîòå÷åíèå, êðîâü ïîøëà åùå è íîñîì.
Ìåäñåñòðà, ê êîòîðîé îáðàòèëàñü ñ ïðîñüáîé î ïîìîùè äåâóøêà, ñäåëàëà åé óêîë êðîâîîñòàíàâëèâàþùåãî ñðåäñòâà ëèøü ïîëòîðà ÷àñà ñïóñòÿ.
Òîãäà ÿ åùå íå çíàëà, ÷òî â ñëó÷àå óñïåøíî ïðîâåäåííîé òîíçèëëýêòîìèè êðîâîîñòàíàâëèâàþùèå ñðåäñòâà íå íàçíà÷àþòñÿ. Íå çíàëà è, äàæå ãëÿäÿ íà îãðîìíîå êîëè÷åñòâî êðîâè, ÷òî ïîòåðÿëà Êðèñòèíà, ÷åðåç ñòðàõ óáåæäàëà ñåáÿ, ÷òî åå ìèíäàëèíû áûëè óäàëåíû óñïåøíî, è òåïåðü âñ¸ èä¸ò ñâîèì ÷åðåäîì.
ß áûëà íàïóãàíà, à íåâåðîÿòíî ñèëüíàÿ ìîÿ ïîäðóãà ñîõðàíÿëà ñïîêîéñòâèå, õîòÿ è ìó÷èëàñü îò ïîñòîÿííî öàðèâøèõ â ïàëàòå æàðû, íåâîçìîæíîñòè íîðìàëüíî äûøàòü èç-çà ñèëüíî îò¸êøåãî ãîðëà è òîøíîòâîðíîãî çàïàõà åå ñîáñòâåííîé êðîâè.
Ñåé÷àñ ÿ äóìàþ, ÷òî áûëà êðóãëîé äóðîé, è íóæíî áûëî íà÷èíàòü áèòü òðåâîãó óæå òîãäà, âåäü ñëèøêîì îáèëüíîå êðîâîòå÷åíèå, êîòîðîå åäâà ìîãëè îñòàíîâèòü ñïåöèàëüíûå ïðåïàðàòû, áûëî î÷åâèäíî. Íî ÿ íå ñäåëàëà íè÷åãî, è Êðèñ îñòàëàñü íà ïðåæíåì ìåñòå, îêðóæåííàÿ ïî-ïðåæíåìó ðàâíîäóøíûìè âðà÷àìè è ìåäñåñòðàìè.
Ê âå÷åðó åé ñíîâà äåëàëè óêîëû, à îíà, íåíàâèäÿ èãîëêè âñåé äóøîé, ïîêîðíî òåðïåëà è ïèñàëà î òîì, ÷òî íàäååòñÿ ïîñëåçàâòðà óæå ÷óâñòâîâàòü ñåáÿ íîðìàëüíî è ñòðåìèòåëüíî èäòè íà ïîïðàâêó. ß ðàäîâàëàñü òàêîìó íàñòðîåíèþ ïîäðóãè, ïûòàëàñü ïîääåðæàòü åå áîåâîé äóõ, è ìû îáå íå ïðèäàëè îñîáåííîãî çíà÷åíèÿ òîìó, ÷òî ó íåå â øåå, ïðÿìî ïîä êîæåé, ÷òî-òî áóëüêàëî ïðè ëåãêîì íàäàâëèâàíèè ïàëüöàìè, à ëåâàÿ ðóêà âíåçàïíî ïîñèíåëà.
Ïîçæå ìíå îáúÿñíèëè, ÷òî ïðè êðîâîïîòåðå îðãàíèçì ïåðåíàïðàâëÿåò òîê êðîâè, êîíöåíòðèðóÿ åãî áëèæå ê æèçíåííî âàæíûì îðãàíàì â óùåðá êîíå÷íîñòÿì, ïîñêîëüêó ñ÷èòàåò, ÷òî áåç ïîñëåäíèõ ïðîæèòü ñìîæåò. È ýòî äîëæíî áûëî ñòàòü åùå îäíèì òðåâîæíûì çâîíî÷êîì äëÿ ìåíÿ, íî
22 èþëÿ ìàòü Êðèñòèíû ïîëó÷èëà íà ðóêè ñâèäåòåëüñòâî î ñìåðòè äî÷åðè, â êîòîðîì â ãðàôå «ïðè÷èíà ñìåðòè» çíà÷èëîñü: «ïîñëåäñòâèÿ êðîâîòå÷åíèÿ èç ïîâðåæäåííûõ âåòâåé ãëîòî÷íûõ àðòåðèé».
Ñåé÷àñ, ïåðå÷èòûâàÿ íàøó ïåðåïèñêó ñíîâà è ñíîâà, ÿ ïîíèìàþ, ÷òî ñóäüáà ìîåé ìèëîé ïîäðóãè ðåøèëàñü íå 17 èþëÿ, êîãäà ó íåå âíåçàïíî îòêðûëîñü êðîâîòå÷åíèå. Îíà ðåøèëàñü ïÿòüþ äíÿìè ðàíåå, íà îïåðàöèîííîì ñòîëå, ãäå, ïðîâîäÿ ýëåìåíòàðíóþ îïåðàöèþ ïîä îáùèì íàðêîçîì, õèðóðã ïîâðåäèëà åå àðòåðèè è íèêîìó îá ýòîì íå ñîîáùèëà, êàê è âñÿ áðèãàäà ñïåöèàëèñòîâ, ïðèñóòñòâîâàâøèõ íà îïåðàöèè.
Ñåãîäíÿ, 31 èþëÿ 2018 ãîäà, ïî ôàêòó ñìåðòè Êðèñòèíû Ïîïîâîé âîçáóæäåíî óãîëîâíîå äåëî ïî ñòàòüå 109 ÓÊ ÐÔ: «Ïðè÷èíåíèå ñìåðòè ïî íåîñòîðîæíîñòè». Îïåðèðîâàâøàÿ äåâóøêó õèðóðã Ìàðèíà Áû÷êîâà è çàâåäóþùèé ËÎÐ-îòäåëåíèåì Äìèòðèé Òðóñîâ ïðèâëå÷åíû â êà÷åñòâå ïîäîçðåâàåìûõ.
È íàïîñëåäîê î÷åíü âàæíîå ÎÁÚßÂËÅÍÈÅ: äî íàñ äîøëè ñâåäåíèÿ î òîì, ÷òî íåêòî â Ñåòè ïðîèçâîäèò ñáîð äåíåæíûõ ñðåäñòâ îò èìåíè ðîäíûõ ïîãèáøåé Êðèñòèíû ÿêîáû íà íóæäû, ñâÿçàííûå ñ ðàññëåäîâàíèåì.
Îäíàêî íèêòî èç áëèçêèõ äåâóøêè íèêàêèõ äåíåã íå ñîáèðàåò.
Ïîæàëóéñòà, áóäüòå áäèòåëüíû. Íå ñòàíîâèòåñü æåðòâàìè ìîøåííèêîâ, ñïåêóëèðóþùèõ íà íàøåì ãîðå.
https://vk.com/ei.vind?z=photo3848722
…
https://vk.com/ei.vind?z=photo3848722
…
https://vk.com/ei.vind?z=photo3848722
…
Èñòî÷íèê:
https://vk.com/wall-44554443_530758
Источник
Врачебная ошибка или фатальное стечение обстоятельств? Родные и близкие 29-летней кировчанки, скончавшейся после стандартной операции, уверены: девушку, которая восемь суток боролась с тяжелой инфекцией, можно было спасти.
В редакцию «Комсомольской правды» обратился муж погибшей. Ему тяжело говорить о произошедшем, но он твердо намерен добиться справедливости.
ПЛАНОВАЯ ОПЕРАЦИЯ
Сергей (имена героев изменены. — Ред.) открывает дверь в редакцию и застывает на пороге. Три недели назад он похоронил любимую жену: пара очень хотела завести ребенка, но безуспешно. Это и привело 29-летнюю Марину в Кировскую железнодорожную больницу.
Сергей до сих пор не может спокойно рассказывать о произошедшем. Он открывает бутылку воды, судорожно делает глоток и нервно перебирает листы с записями в блокноте.
— Мы познакомились на заводе имени 1 Мая, — начинает разговор Сергей. — Тогда, осенью 2013 года, между нами завязалась дружба, а потом и нечто большее.
Спустя четыре года Сергей и Марина поженились. Решили завести ребенка, но никак не получалось. Обратились к специалистам, те предложили начать с простых, «народных» процедур.
Сергей и Марина поженились осенью 2017 года. Фото: предоставлено героем публикации
— Марина пила витамины, я возил ее отдыхать на юг, — делится парень. — В мае мы построили дом и переехали за город, там воздух чище, продолжали мечтать о ребенке.
Вердикт врача был прост: нужна лапароскопия (операция на внутренних органах, проводимая через небольшие отверстия, а не надрезы. — Ред.). Серьезного хирургического вмешательства не требовалось, это была плановая операция.
— Марина выбрала гинекологию в железнодорожной больнице, — вздыхает Сергей. — Теперь злюсь, что отпустил ее туда. Кто знает, что было бы, попади она в руки другим врачам…
Операция была назначена на 26 декабря.
— Марина не привыкла жаловаться на мелочи и неудобства, — Сергей снова мнет листы блокнота и тянется к бутылке с водой. — Но в больнице все было наперекосяк. Персонал не скрывал, что у них на носу новогодний корпоратив.
Изначально операция была бесплатной, но квота закончилась — пришлось потратить 8 800 рублей. Еще 6 800 рублей ушло на специальный гель, его — вот неожиданность — в больнице не оказалось.
— Я очень волновался, как все пройдет, — вздыхает парень — Но прооперировали ее успешно, уже на следующее утро Марина отошла от наркоза, встретила врача, поговорила с ним, все было хорошо.
Сергея пустили к жене утром 28 декабря. Тогда Марина пожаловалась на спазмы и боль в животе, а вечером у нее подскочила температура…
По словам самой Марины, персонал больницы не мог пропустить корпоративную вечеринку. Фото: предоставлено героем публикации
ПНЕВМОНИЯ?
39 — не такая и страшная цифра на градуснике. Но врачи ежедневно сбивали температуру, а она вновь поднималась. Решить эту проблему в больнице не могли.
— Домой ее не отпустили, — вспоминает Сергей. — В итоге я приехал к ней с цветами 31 декабря, а новогоднюю ночь провел вместе с тещей. Дальше все покатилось, как снежный ком. Утром 1 января я побыл с Мариной всего несколько минут: состояние ухудшилось, жену переводили в реанимацию с подозрением на пневмонию. Врач успокаивал меня, говорил, что они просто не хотят заразить других пациенток в гинекологии. Мы не стали спорить с ним.
У семьи есть знакомые в сфере медицины, они также консультировали Сергея по поводу возможных осложнений. Но и у них со временем возникало все больше вопросов к работе местных врачей. Персонал с трудом выходил из режима праздников: по словам самой Марины, медсестра в тот день еле ворочала языком, но заверяла, что «все нормально будет».
— Один знакомый позвонил 3 января, сказал не впадать в панику, — рассказывает парень. — В больнице современное оборудование и хорошие, как я тогда еще думал, специалисты. Лечение от пневмонии не было для них трудной задачей.
В тот же день в больнице собирался консилиум врачей. После него взволнованный муж пациентки прямо в коридоре столкнулся с заведующим отделением.
— Уже тогда они встали в стойку и начали защищаться, — вспоминает Сергей. — Заведующий рявкнул, что, мол, она приехала к ним уже больной. Как? Неужели они бы не выявили это кучей проведенных анализов и приемов у врачей? А до этого персонал утверждал, что Марина могла заразиться в коридоре, пока шла на процедуры. Но и такая версия вызывает массу вопросов к работе больницы.
Сергей снова кинулся к знакомым врачам, описал симптомы, пересказал все то, что знал сам из бесед с лечащим персоналом. Мысль, к которой пришел мужчина, не давала ему покоя: неужели сепсис?
— Это было похоже на заражение крови, — Сергей снова делает большой глоток воды. — Я пришел в больницу, требовал привезти врачей из главной железнодорожной больницы в Нижнем Новгороде. Ответ персонала был убийственным: праздники же, как мы их привезем? Да и стоит это дорого!
5 или 6 января (Сергей уже не помнит) ему удалось поговорить с главврачом. Наверное, не стоило…
— Я сказал открытым текстом, что недоволен тем, как лечат мою жену, — возмущается Сергей. — Требовал перевести ее в другую больницу, раз уж местным врачам ничего не удается сделать. Главврачу это не понравилось, конечно. Сказал ждать консилиума, а больше никаких комментариев не дал…
Сергей волнуется, но верит, что сможет добиться правды. Фото: предоставлено героем публикации
БЕЗ КОНЦА ЗВОНИЛА МАМА
На консилиуме, прошедшем 6 января, план лечения Марины все-таки решили менять. Однако — поздно. В тот же вечер она впала в кому, девушку подключили к аппарату искусственной вентиляции легких.
— 7 января ее все-таки доставили в областную больницу, — Сергей уже не может сдержать слез. — В реанимации ее вновь оперировали, нашли очаг болезни. Часов в 10 вечера операция была успешно завершена. Успешно…
Утром 8 января, по словам дежурного реаниматолога, организм Марины уже не мог самостоятельно держать давление, врачам приходилось «помогать» ему. Из протокола вскрытия (документы находятся в распоряжении редакции «КП». — Ред.) известно, что в 18.45 у Марины остановилось сердце, но вскоре его удалось вновь «завести». Вторая остановка, в 19.05, уже стала последней.
— Марину «откачивали» 40 минут, но не спасли, — опускает глаза Сергей. — Мне позвонили в восемь вечера, сказали, что зафиксирована биологическая смерть.
Дальнейшие события мужчина помнит смутно.
— Дошел до соседа, попросил того сесть за руль, — морщится Сергей. — Не был уверен, что смогу вести машину. Без конца звонила мама Марины — видимо, чувствовала что-то. Телефон не брал, не знал, как сказать ей обо всем. Сосед довез до дома родителей Марины.
Друзья поддерживали Сергея, как могли. Медлить было нельзя: парень отправился в следственный отдел по Ленинскому району города Кирова и написал заявление.
— По данному факту проводится доследственнная проверка, в рамках которой назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза, — сообщили «Комсомолке» в СУ СК России по Кировской области. — Проводятся иные следственные действия с целью установления обстоятельств смерти женщины.
Следователь, по словам Сергея, попросил постоянно быть на связи, общаться, рассказывать любые детали, которые могут быть важными для хода проверки. Другие регионы уже отказали в проведении экспертизы — ее будут делать в Кирове.
ЧЕРЕЗ ДЕНЬ УМЕР ОТЕЦ
Отпевали Марину в храме Пантелеймона-целителя. В тот день на площади у храма было очень людно. Друзья, коллеги, знакомые попросту все не вошли в храм. Вскоре с девушкой попрощались на Мезринском кладбище.
— Всем нам было непросто, но отец Марины переживал все это особенно тяжело, — вздыхает парень. — Сердце не выдержало, он скончался через день после прощания с дочерью.
Каждый уголок их дома напоминает Сергею о Марине, он не может там находиться. Сейчас он живет у своей сестры и постоянно ездит к маме и сестре Марины — хоть как-то отвлечь их от постоянных мыслей о ней.
— Когда забирал все документы из клиники, девушка-администратор плакала. — Сергей тоже с трудом сдерживает эмоции. — Сейчас трудно говорить обо всем этом, я даже закрыл свою страницу в соцсетях от посторонних. Стараюсь думать о другом, но не получается. Все мысли о моей Марине.
Сергею до сих пор трудно сдерживать свои эмоции. Фото: vk.com
ВРАЧЕБНАЯ ТАЙНА
Корреспонденты «Комсомолки» обратились к руководству больницы, чтобы получить официальный комментарий о произошедшем. Вскоре мы получили ответ на запрос.
— [интересующие вас ] Сведения составляют врачебную тайну, — указано в ответном письме. — Статья 40 закона о СМИ предоставляет возможность отказать в предоставлении запрашиваемой информации, если она содержит сведения, составляющие государственную, коммерческую или иную специально охраняемую законом тайну.
В Минздраве Кировской области ситуацию со смертью девушки пока не комментируют.
КОММЕНТАРИЙ СПЕЦИАЛИСТА
— Дело будет тяжелое, — комментирует кировский юрист Ян Чеботарев. — К сожалению, корпоративная солидарность очень часто мешает экспертам объективно установить истину. В связи с этим экспертиз бывает, как правило, несколько. Тем не менее, при должном усилии истину можно установить. Велика вероятность внутрибольничной инфекции, что безусловно будет означать вину врачей. Получив результаты первичной экспертизы можно будет прогнозировать ход дела.
ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ
25 декабря Марина поступила на лечение с диагнозом «бесплодие»
26 декабря ей удалили кисту (болезненную полость с жидкостью внутри. — Ред.)
28 декабря началась фебрильная лихорадка (организм боролся с тяжелой инфекцией. — Ред.). Врачи были уверены, что это пневмония
1 января девушку увезли в реанимацию
Вечером 6 января кировчанка впала в кому
Вечером 7 января Марину перевели в областную больницу и прооперировали
Вечером 8 января ее сердце остановилось
Основной диагноз: «сепсис» (заражение крови)
Осложнения: «острая печеночная и почечная недостаточность», «острый перитонит», «отек головного мозга».
ЧТО ДАЛЬШЕ?
Сергей смог спокойно выдохнуть лишь после того, как наш разговор подошел к концу. Прощаясь с корреспондентами, он казался уверенным в том, как завершится эта история для тех, кто может быть причастен к гибели его жены.
— Буду добиваться справедливости, — пожал плечами парень. — Думаю, что врачи сами занесли инфекцию и довели Марину до летального исхода. Просто так я это не оставлю, буду стучаться во все двери.
Продолжение следует…
Источник
